Осенью, - сказал Лис, - настолько обостряются запахи, что кажется, будто одного носа недостаточно, чтобы разобраться в радостях и печалях, в съедобном и не очень, в друзьях и в тех, кто "обознался", в ветре и сквозняке, в доверии и в такой прилипчивой привычке. Но потом вдохнёшь всё разом, помолчишь, постережёшь, покувыркаешь и даже немножко помусолишь в себе, и выдохнешь, оставив только то, с чем хочется жить дальше. Наталья Самошкина "Мемуары дядюшки Примуса".

Осенью, - сказал Лис, - настолько обостряются запахи, что кажется, будто одного носа недостаточно, чтобы разобраться в радостях и печалях, в съедобном и не очень, в друзьях и в тех, кто "обознался", в ветре и сквозняке, в доверии и в такой прилипчивой привычке. Но потом вдохнёшь всё разом, помолчишь, постережёшь, покувыркаешь и даже немножко помусолишь в себе, и выдохнешь, оставив только то, с чем хочется жить дальше. Наталья Самошкина "Мемуары дядюшки Примуса".