Никита Ефремов

В царстве семи ветров, где ночь укрыла всё мягким бархатом, поднялся огонь, как первый вопль света. Его пламя дрожало, словно старинный вальс, выпущенный из коробки забытых мелодий. Лицо героя, овеянное волнами огненной тромбы, придавало вечеру драматическую ненависть к банальности. Улыбка, что посетила это лицо, была построена из множества противоречий - дьявольская и ангельская, как история самого человечества. Взор его, как открытая книга, шептал тайные обещания будущих встреч и отголоски прошедших битв. Ночь, подобно густой трамбовке минувшего, сбрасывала на землю сердитую мерцающую пыль. А за кадром звучал тихий голос, как будто самой природы: "В постеля... ру постели..." — словно заблудший эхо лирической эпопеи, не оставляющий места для односложных выводов.