Джефф Голдблюм, 22 октября, 1952

Ночь, уносящая с собой тишину и загадочность, разлилась фоновой акварелью за спиной героя, создавая атмосферу тайны и неотвратимости происходящего. Он стоит здесь, словно воплощение урбанистического мифа, с дерзким взглядом, пропитанным уверенностью и неизбежностью, словно герой нуарного фильма. Подсветка, играющая с его чертами, придаёт выразительность его лицу, которое отражает историю, скрытую в тени его слегка приподнятых бровей. Костюм, будто вырезанный из самых острых стилистических ноток эпохи, подчеркивает его внутренний стержень и стабильность, хоть и укрытый в грохочущих объятиях огромного города. Шум улицы, таинственный и очаровательный симфонический оркестр световых пятен, отзывчиво играет с его очертанием, награждая каждое движение особенно значимым акцентом. Желание разгадать, что скрывается за этим образом, усиливается с каждым мгновением, подсказанным шёпотом за кадром.