Любить по-русски - это очень жертвенно. А там, где жертвы, - расцвет созависимости. Я впадаю в созависимость, когда кладу себя на алтарь «любви». Но на самом деле - добровольно отдаю себя Другому (при чём с большой буквы - это не значит, что Христу, а очень даже наоборот, человеку, возведённому в ранг божества). Но конечно, не бескорыстно, а с внутренним посылом: «Видишь, как я много делаю для тебя и для наших отношений! Дай мне тоже!». И естественно, я «умираю» от того, что партнер и не думае

Любить по-русски - это очень жертвенно. А там, где жертвы, - расцвет созависимости. Я впадаю в созависимость, когда кладу себя на алтарь «любви». Но на самом деле - добровольно отдаю себя Другому (при чём с большой буквы - это не значит, что Христу, а очень даже наоборот, человеку, возведённому в ранг божества). Но конечно, не бескорыстно, а с внутренним посылом: «Видишь, как я много делаю для тебя и для наших отношений! Дай мне тоже!». И естественно, я «умираю» от того, что партнер и не думае