Передняя большеберцовая мышца. Самомассаж

В безмолвии хирургического театра, скелет – как память о жизни, взывающий к основам бытия. Его элегантные линии – будто вырезанные искусным скульптором из мрамора, который ещё хранит тепло антропоцентрических страстей. Рядом, как шлейф драмы, красный мускул, растянувшийся вдоль кости – он сжимает в себе всё забытое стремление, всю силу, затаённую, но никогда не ушедшую в тень. Это картина борьбы и гармонии, жизнь и её архитектоника, переданные с академической строгостью и одновременно с артистической играцией, как будто вплетено сюда дыхание прошлого и надежда на будущее. Как археологический артефакт, поднимается она над будничным, открывая загадки анатомии и искусства, застывшие в контрапункте движения и покоя. Подпись, как забытая строчка на свитке, напоминание о времени, когда мир ещё был простым и запутанным, одновременно.